Семнадцатый арбитражный апелляционный суд отменил решение первой инстанции по спору ПАО «Уральский банк реконструкции и развития» (УБРиР) с Olympus Corporation, отказав в удовлетворении требований иностранной организации.
Уточним, Olympus – японская компания, специализирующаяся на производстве оптики, фототехники и медоборудования. В иске к банку она потребовала пресечь нарушение исключительных прав на товарные знаки путем запрета незаконной реализации товаров, а также взыскать с УБРиР компенсацию в размере 581,5 млн рублей.
Как подробно сообщала «Правда УрФО», основой для претензий стало более чем 150 единиц оборудования, среди которого гастровидеоскопы, бронховидеоскопы, колоновидеоскопы, риноларинговидеоскопы. Как выяснилось в ходе разбирательств, оборудование было оригинальным и досталось банку в качестве отступного от ООО «Медскан». При этом финансисты указывали, что самостоятельно товар на территорию РФ не ввозили. Впрочем, такая аргументация Olympus Corporation не устроила, как и предложения банка о выкупе у него оборудования.
В итоге Арбитражный суд Свердловской области пришел к выводу, что факт незаконного использования товарных знаков был доказан и ограничил использование оборудование. Правда, вместо полумиллиарда решил взыскать 55 млн.
Апелляция, впрочем, разрешила ситуацию иначе, в частности, указав, что убытки доказаны не были.
«Положения ГК РФ в целях охраны исключительного права на товарный знак создают для правообладателя преимущества, освобождающие его от бремени доказывания размера причиненного ущерба и наличия вины нарушителя. Это означает, что компенсация может взыскиваться независимо от размера убытков, но лишь при наличии таковых. Будучи мерой гражданско-правовой ответственности, она имеет целью восстановить имущественное положение правообладателя <…>. Однако обстоятельство наличия у истца убытков судом первой инстанции установлено не было, а отсутствие убытков исключает право на получение компенсации, освобождающее лишь от доказывания размера причиненных нарушением исключительных прав убытков», – следует из постановления.
Не согласился пермский суд и с доводами в пользу ограничений на использование оборудования. Так, апелляция отметила, что применение такой меры, как запрет на реализацию оригинальной продукции, признанной параллельным импортом, требует проверить «добросовестность правообладателя и наличие у него разумного экономического интереса». Далее арбитражем были приведены действия правообладателя, которые «не могут расцениваться как одобряемые»
«Особую опасность такого рода действия могут приобретать <…> в связи с применением каким-либо государством установленных вне надлежащей международно-правовой процедуры и в противоречие с многосторонними международными договорами, участником которых является РФ, санкций против России, ее хозяйствующих субъектов, следование режиму которых со стороны правообладателя товарного знака, выразившееся в занятой правообладателем позиции в отношении российского рынка, может само по себе рассматриваться как недобросовестное поведение», – отметила апелляция.
При этом в постановлении было подчеркнуто, что поведение Olympus Corporation является недобросовестным и «направлено не на защиту своих прав как правообладателя, а на обогащение за счет ответчика».
«На недобросовестность поведения истца прямо или косвенно <…> указывают следующие его действия: предъявление необоснованно высокого размера компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак, использованный в отношении оригинальной (неподдельной) продукции <…>. Требование предъявлено к банку, который не является профессиональным участником на рынке медицинского оборудования, не ввозил на территорию России спорные эндоскопы, <…> в то же время, к лицам, непосредственно участвующим в ввозе на территорию России (Монголия -> Армения -> Россия), как пояснил представитель истца, требования не предъявлялись из экономической нецелесообразности», – указано в документах.
Кроме того, апелляция обратила внимание, что Olympus Corporation подтвердила, что имеет опыт предоставления согласия на ввоз оборудования лицам, не являющимся его дистрибьютором, а в некоторых случаях такое согласие дается безвозмездно. При этом на предложение УБРиР на возмездное предоставление подобного согласия корпорация ответила отказом без объяснения причин.
Также суд добавил, что запрет на реализацию товара в текущей ситуации равносилен требованию о его уничтожении.
«Следовательно, применение выбранного истцом неимущественного способа защиты ставит компанию (правообладателя) при защите своих прав в более выгодное положение, а в отношении банка влечет необоснованно значительные неблагоприятные последствия, что позволяет суду в рамках предоставленной ему дискреции руководствоваться правовыми критериями баланса конкурирующих интересов сторон и соразмерности назначаемой меры ответственности. <…> Компания не обосновала, какой разумный экономический интерес побуждает ее запретить продажу в России своего высокотехнологичного оригинального товара», – отметила апелляция.
В пресс-службе УБРиР подчеркнули, при отсутствии ограничительных мер банк будет рассматривать возможность продажи данного оборудования, включая и вариант реализации правообладателю (дистрибьютору).
Фото: REUTERS/Issei Kato
В свою очередь адвокат, вице-президент Адвокатской палаты Свердловской области Андрей Каюрин отмечает, что, исходя из практики, когда первая и апелляционная инстанции принимают диаметрально разные решения, есть вероятность оспаривания актов в кассации.
«Однозначные оценки без первичной документации сложно давать, но суд в итоге пришел к выводу, что те доказательства, которые предоставил истец – иностранная компания, недостаточны. Значит, есть шансы в кассации. При этом можно говорить, что количество подобных дел с зарубежными организациями уже множится. Это можно рассматривать как определенную оценку нашей судебной системы», – заключил Каюрин.
«Правда УрФО» продолжит следить за развитием событий.
