В свою очередь, аналитики не исключают возможности такого развития событий и подчеркивают, что у Роснедр просто нет выбора – иссякающие запасы легкодобываемой нефти заставляют ведомство пересмотреть свой взгляд на экологию и раздать нефтегазовым компаниям лицензии на работу в природоохранных зонах. В противном случае в течение ближайших лет страна столкнется с дефицитом добычи углеводородов и оттоком нефтегазовых компаний за рубеж.
Представители «Гринпис-Россия» обратились в Генпрокуратуру 20 марта 2014 года. В письме на имя генпрокурора Юрия Чайки они отмечают, что Роснедра систематически выдают компаниям лицензии на разведку и добычу углеводородов на особо охраняемых природных территориях, несмотря на то, что это противоречит требованиям федерального законодательства. Экологи просят рассмотреть вопрос о нарушении природоохранного законодательства на российском севере.
По информации защитников природы, в период с 1998 по 2013 годы такие компании, как «Газпром», «ЛУКОЙЛ», «Роснефть», «Татнефть» и ряд региональных получили для разведки и добычи ресурсов в общей сложности 40 участков на заповедных территориях общей площадью 1,2 млн га. По УрФО в опубликованный экологами список входят 3 заказника из ХМАО: Васхопульский, Елизаровский и Верхне-Кондинский. В ЯНАО это Надымский заказник. Всего в ХМАО-Югре и ЯНАО Роснедрами было выдано лицензий на спорных территориях на 73,826 тыс. га. Все лицензии – долгосрочные, и действие большей части из них заканчивается лишь в 2023-2038 годах. Однако есть и несколько таких, которые должны закончиться в ближайшие годы, – например, в 2015 или 2018. Работу на природоохранных территориях, по мнению «Гринписа», ведут такие компании, как ООО «ЛУКОЙЛ-Западная Сибирь», ООО «Газпром добыча Надым», ОАО «НК «Роснефть» и относительно небольшое ООО «Иртыш-Нефть».
В своем заявлении экологи ссылаются на ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях»: ст.9 «Режим особой охраны территорий государственных природных заповедников», ст.15 «Режим особой охраны территорий национальных парков», ст.24 «Режим особой охраны территорий государственных природных заказников». Согласно указанным статьям, на этих территориях полностью запрещена разведка и разработка полезных ископаемых.
По словам координатора «Гринпис-Россия» по особо охраняемым природным территориям Михаила Крейндлина, на данный момент сложно говорить о нанесенном природе ХМАО-Югры и ЯНАО ущербе. «Это данные только по выданным лицензиям. В настоящее время неизвестно, ведется ли там разработка или разведка. Но факт в том, что разрешение на это компаниями уже получено. Участки либо полностью лежат в природоохранной зоне, либо граничат с ней», – пояснил он. Крейндлин также рассказал, что летом активисты организации уже обращались с подобной просьбой в надзорные органы, чтобы те оценили законность разработки участка на Земле Франца-Иосифа «Роснефтью». «В сентябре мы получили ответ от Минприроды, что границы участка разработки будут скорректированы, однако по сей день ситуация так и не изменилась», – констатировал он.
Источники «Правды УРФО» в нефтяных компаниях подчеркивают, что это обращение «Гринписа» не может как-либо коснуться компаний. По мнению собеседника издания, претензии предъявляются не к копаниям, а к Роснедрам, которые выдали лицензию на работу. «Лицензия – это разрешение, настоящий документ с печатью. Если она получена законным путем, то никаких вопросов к нефтегазовой компании быть не может. Важно понимать, что если ты получил лицензию то, согласно законодательству, ты обязан начать работать. В противном случае у тебя эту лицензию просто отберут», – пояснил источник. По словам представителя нефтяной компании, к «Гринпису» и его деятельности следует относиться осторожно. «Мы живем в России, а «Гринпис» – чужая для нас компания. Мы ее, конечно, уважаем, но далеко не с каждым их заявлением согласны», – подытожил он.
Более решительным в своих суждениях был глава Природнадзора Югры Сергей Пикунов. С информацией, предоставленной «Гринписом», он категорически не согласился. По его словам, указанные участки не являлись и не будут являться лицензионными. «Гринпис», скорее всего, взял координаты и неправильно наложил на карту. Плюс, многие лицензии из указанных в списке предоставлены на поисковые геологические работы. Даже если так, то сейчас поисковые работы почти никак не влияют на состояние окружающей среды. Не надо даже вырубать деревья», – объяснил он, еще раз повторив, что зарубежные экологи, скорее всего, ошиблись в расчетах.
Напомним, как писала ранее «Правда УРФО», губернатор ХМАО-Югры Наталья Комарова на законодательном уровне закрепила ряд дополнительных экологических мер для недропользователей, когда летом 2013 года правительство ХМАО-Югры создало перечень из 41 участка, которые предполагалось выделить из нераспределенного фонда недр на рассмотрение нефтяных компаний. Тогда в их числе был участок, находящийся в границах природного парка «Нумто», что подразумевало сокращение территории парка. Как тогда подчеркивали в надзорных ведомствах региона, ущерба экокомплексу причинено не было.
Тем не менее вопрос добычи нефти на особо охраняемых территориях в ХМАО и ЯНАО не теряет актуальности и без заявления «Гринписа». Так, по словам эколога Анатолия Кристы, ранее ряд участков «Сургутнефтегаза» и «ЛУКОЙЛа» в ХМАО считались особо охраняемыми территориями, потому что на них проживают малочисленные народы Севера. «Еще в прошлом году недропользователей в случае, если на лицензионном участке проживали коренные народы, обязывали проводить этнологическую экспертизу. Они заключалась в том, чтобы малочисленные народы дали нефтяникам разрешение работать на своих территориях. Заключалось трехстороннее соглашение между властями региона, компаниями и жителями территорий», – объяснил он. По словам Кристы, в декабре 2013 года в федеральное законодательство были внесены правки, согласно которым такая этнологическая экспертиза оказалась необязательна.
Аналитики, впрочем, не исключают возможности, что Роснедра могли выдавать лицензии на разработку участков в особо охраняемых территориях. По словам начальника аналитического отдела управляющей компании «Арсагера» Артема Абалова, из-за постепенного истощения запасов нефти в РФ у ведомства просто не остается выбора. «Да, наверное, с точки зрения законодательства это не очень нормально: если закон прямо запрещает делать такие вещи, то этого делать, безусловно, нельзя. Другое дело, что есть некая объективная реальность, которая говорит, что в Российской Федерации на данный момент не осталось сколько-нибудь серьезных месторождений, которые Роснедра могли бы выставить на аукцион. Объективно, необходимость поддерживать объемы производства нефти есть. А сделать это можно только переходя к освоению труднодоступных месторождений», – пояснил он. В числе подобных он назвал, в частности, шельфовые. Которые, к слову, несут повышенные риски для окружающей среды.
Он высказал предположение, что эта ситуация в какой-то мере тупиковая. «Вряд ли государство откажется от признания каких-либо территорий заповедными, но, с другой стороны, объективная необходимость будет толкать на то, чтобы как-то трактовать этот вопрос. Всегда в такой ситуации экология будет входить в противоречие с производственной необходимостью», – объяснил он, добавив, что необходимо искать компромисс. Им может стать разработка Баженовской свиты, но на данный момент эта нефть слишком труднодоступная.
«Легкая нефть заканчивается и все понимают, что за нефтью приходится идти все дальше, стоить это все будет дороже, экологические риски для природы будут все больше, к сожалению. Насколько мне известно, даже раньше, когда требовалось согласование с представителями местных народов – это не было проблемой. Вопрос решался путем целевого финансирования быта и жизни этих людей. Сказать, что это было каким-то непреодолимым препятствием, я не могу. В этом плане закон об особо охраняемых территориях – это более жесткая вещь, нежели получить согласие представителей тех, кто живет на этих территориях», – рассказал собеседник издания.
Совсем отказаться от разработки труднодоступных месторождений или месторождений, находящихся в природоохранных зонах будет невозможно. По словам Абалова, негативный эффект от этого может проявиться впоследствии.
«Нефтяные компании у нас все-таки сохраняют добычу на более-менее стабильном уровне, что видно по отчетностям. Если даже Генпрокуратурой будут вынесены какие-то решения об ограничении или о корректировке участков, то это не окажется сегодняшней проблемой. Она будет копиться и проявится позже. Потому что мы не можем жить постоянно за счет разработки месторождений Западной Сибири, которые были разведаны в 60-70 годы. Встает вопрос – как их замещать?» – рассуждает аналитик. Подобное замещение, по его словам, обойдется слишком дорого, потому что требует создания новых кластеров добычи. Вдобавок, те месторождения были уникальны по дебету скважин. «Они были очень большие. У нас на суше таких больших месторождений в нераспределенном фонде, насколько мне известно, нет. Поэтому выход один – либо идти куда-то за границу нашим компаниям – компенсировать темпы падения добычи в России. Но есть некие политические моменты, которые заключаются в том, что добычу нефти нужно, как минимум, поддерживать, а желательно увеличивать. Плюс, загружать местные перерабатывающие заводы, это все приводит к тому, что у нефтяников появляется такой серьезный лоббистский козырь», – подытожил он.
В результате ситуация обретает еще один интересный поворот: Генпрокуратура, с одной стороны, должна вмешаться и выступить в защиту соблюдения закона. Но с другой стороны, любые запреты по добыче нефти могут впоследствии вылиться в дефицит нефтепродуктов, незагруженность российских НПЗ и переманивание интересов отечественных нефтегазовых компаний за рубеж. И эта ситуация, скорее всего, будет складываться до тех пор, пока у нефти не появится альтернативы как у источника энергии.
«Правда УРФО» продолжает следить за развитием событий.
